Итак, что мы имеем? Если допустить, что датировки Ковалевского верны и активные геологические процессы, приведшие к разрыву связи между Каспийским и Азовским морями шли в Кумо-Маныческой впадине как раз в VIII - VI веках до нашей эры, то израильские изгнанники оказались в самом эпицентре этих событий. И приведенные выше описания Маныча начала 20-го века представляют собой лишь бледную тень того, что происходило там в то время, и можно представить насколько эти явления могли поразить человеческое воображение.
А уже в новое время, когда уровень Каспия систематически понижался, никому и в голову не пришло связать практически полностью пересыхающее русло Восточного Маныча и маловодное русло Западного Маныча с легендарными «огненными валами» Самбатиона.
Эти «огненные валы», между прочим, целиком на совести Эльдада Данита. Из его рассказа о стене огня на берегах Самбатиона «…..С другой стороны реки [в это время] огонь, так что никто не может приблизиться к реке на расстоянии мили: огонь поедает все, что растет вокруг реки….» вырос и оформился образ этих валов, приобретший в последующих пересказах практически силу канона.
Когда мы вошли в город, расположенный вблизи реки Самбатион, то услышали сильный шум и грохот, подобный грому, и чем ближе подходили к реке, тем оглушительней он звучал. Пораженные, увидели мы бушующее пламя ее волн, как выбрасывают они на берег огромные камни величиной с дом…» (Из путевого дневника рабби Гершона бен Элиэзера, 1624 год).
В более ранних источниках об этом ни слова.
В пользу же нашей гипотезы, кстати, неявно свидетельствуют и широко распространившиеся в XVI веке среди европейского еврейства слухи о том, что Самбатион высох, и более ничто не мешает пропавшим изгнанникам двинуться на освобождение Иерусалима. Назывались имена колен, количество боевых колесниц и численность панцирной пехоты. Слухи, как обычно, были несколько преувеличены, но если Самбатион, на самом деле, Маныч, то какое-то рациональное зерно в них все-таки было. Маныч действительно высох и более ничем не напоминал бушующую стихию, чтящую согласно заповедям Творца лишь Божественную Субботу, каким увидели его израильские изгнанники, впервые подошедшие к этим берегам в 7-м веке до нашей эры.
Уже в Москве, в поисках возможных подтверждений своей гипотезы, я, копаясь в литературе, наткнулся на работу Льва Симоновича Берга «Уровень Каспийского моря за историческое время». (Берг Л. С. Уровень Каспийского моря за историческое время. — В кн.: Очерки по физической географии. М.—Л., 1949).
Признаться, я не без трепета прикоснулся к этой книге. Эта новая встреча с академиком Бергом была чертовски неожиданна. Дело в том, что в первый раз я открыл книгу Льва Симоновича тридцать лет тому назад. Но не эту, та называлась «Номогенез, или эволюция на основе закономерностей», и с ней, так или иначе, были связаны все последующие тринадцать лет моей жизни и работы в области эволюционной генетики пшеницы. Темно-синий том Л.С. Берга «Труды по теории эволюции» до сих пор стоит в изрядно поредевшей библиотеке моей ростовской квартиры, пережив ремонты, переезды и нашествия квартирантов, спровоцированные в мое отсутствие домашними. Слава Богу, большинство из моих книг не входило в число их читательских приоритетов. Но, интересно, что бы я ответил тогда в молодости, если бы кто-нибудь сказал мне: «Тебе вновь понадобятся труды Льва Симоновича, но потом, много позже, когда ты окончательно забросишь биологию и будешь искать следы исчезнувших колен израилевых…». Мироздание либо окончательно ударилось в иронию, либо настоятельно подавало знаки. К тому времени я достаточно далеко ушел по неверной дорожке поиска пропавших колен и в глубине души уже надеялся на знаки.
Общей отличительной особенностью всех существующих на эту тему гипотез (в том числе и изложенной здесь) является практически полное отсутствие сколько-нибудь убедительных доказательств. В последнее время стала модной генография. Даже в комментариях к моей краткой статье «Маныч – библейский Самбатион?», опубликованной на пробу в газете «Оракул», а потом перепечатанной рядом других интернет-ресурсов, стоял короткий и суровый читательский вердикт: «….пора уже даже не рассматривать такие теории - без анализов ДНК.
Любые материалы - без исследований - ДНК - ребячество!»
Генография, в общем-то, уже отметилась в вопросе поиска исчезнувших колен. Известно, что ее широко использовали для доказательств пуштунской версии и при обсуждении шансов на высокий пост потомков израильских изгнанников южноафриканского племени Лемба.
У меня свое мнение по поводу ее успехов и, главное, методологии, но я его оставлю при себе. Я действительно слишком давно ушел из специальности, чтобы участвовать в профессиональной дискуссии. Возможно, что я просто чего-то не понимаю. Но в любом случае, очевидно, что применение генографии уместно при постановке вопроса, что мы ищем, куда пришли и где, в конце концов, осели изгнанные колена и где до сих пор живут их прямые потомки. Восстановление же с ее помощью пути скитаний изгнанников потребует слишком много скабрезных допущений. Но, простите за невольный каламбур, если предположение, что по ходу своего странствия они широко сеяли семя, крайне малоубедительно, то, тезис о том, что они сеяли семена, значительно более очевиден. Должны же были они что-то есть! Думаю, что мысль о том, что при насильственном переселении человек в первую очередь хватал мешок зерна, что бы было что посеять и чем прокормиться на новом месте (особенно 3000 лет назад, при полном отсутствии Красного Креста, ООН и Женевской Конвенции), не вызовет шквала возражений.
Потом их гнали (или они уходили) все дальше и дальше, а их неубранные поля или оставшиеся запасы доставались пришедшим за ними и возделывались на этой земле еще долгие века. Понятно, что я не имею в виду современные сорта твердой и мягкой пшениц, но какая-нибудь экзотика типа культурной однозернянки или двузернянки, той самой библейской полбы, до сих пор кое-где возделываемой в том же Дагестане (я, кажется, уже говорил, что не могу быть абсолютно беспристрастным), может дать очень интересные результаты. Идея, конечно, пока совсем сырая, но, думаю, что ее можно проработать. Но это так, мечты. К кому и, главное, куда с ней обращаться? Не в фонд же Мак-Артуров, хотя это могло бы быть забавно: «…вы уже, может, конечно, не помните, но в далеком 1994 году вы давали мне грант на разработку новых подходов и методов адаптивной селекции пшеницы для создания сортов, не требующих интенсивной агрохимической обработки почвы. Так вот, за эти годы я много работал и теперь знаю, как найти пропавшие колена Израилевы….». Но, вряд ли, вряд ли, практически исключено. Впрочем, если кого заинтересует, я открыт для обсуждения.
Да, с доказательствами у нас, надо признаться, не очень хорошо. А то, что удалось найти, назвать доказательствами язык, в общем-то, и не поворачивается. Даже, честно говоря, как-то боязно, в предчувствии того шквала обвинений в поверхностности, некомпетентности и откровенной глупости, который неизбежно на меня обрушится. Но, попробуем.
Причем, хочу оговориться сразу, я ничего не понимаю в археологии, и, собственно, не претендую. Здесь, исключительно, анализ текста.
Оба моих довода, связаны с возвращением скифов. Почти сто лет они находились в своем малоазиатском турне, из которых последние 28 по свидетельству Геродота «владычествовали над Азией, опустошив все своим буйством и излишествами». Но возникший в конце 6-го века до новой эры союз Мидии, Нововавилонского царства и Лидии не оставили скифам возможности продолжать веселье, и они были вынуждены убраться обратно, в северное Причерноморье. Как раз этому короткому временному периоду возвращения скифов соответствует время появления Келермесских курганов на Кубани. Дальше я могу только цитировать:
Кубанские курганы скифского времени представляют собой одно из наиболее примечательных явлений в археологии СССР. Они появляются вне всякой связи с предшествующим культурно-историческим развитием Северного Кавказа…. .
…..Подавляющее большинство вещей из Келермесских курганов создано не в Прикубанье, где они найдены, а в Азии…. . Представляющие эту культуру вещи в Келермесских курганах были принесены в Прикубанье в готовом виде, в Прикубанье же не было условий для их возникновения.
…..Ввиду этого возникают сильные сомнения в принадлежности Келермесских курганов скифам. Считается, что эти курганы оставлены в Прикубанье скифами при их кратковременной остановке на пути из Азии в Северное Причерноморье. Однако по своему устройству келермесские могилы сильно отличаются от характерных для вернувшихся из Азии скифов.
….Келермесские курганы внезапно появляются на Кубани, не подготовленные какими-то памятниками, объясняющими их возникновение. Они никак не связаны с местной культурной традицией. Это мне представляется бесспорным. Следовательно, они принадлежат новому для Кубани народу. Но почему киммерийцам, а не кем-либо другим? Что они не скифские, это следует из сказанного выше, но они появляются одновременно со скифскими памятниками Северного Причерноморья. Это не вызывает сомнений. Но в таком случае кто же, кроме киммерийцев, мог поселиться на Кубани одновременно с возвращением скифов в Северное Причерноморье, да еще с культурой восточного происхождения, т. е. принесенной из Азии?
(М. И. Артамонов, Киммерийцы и скифы (от появления на исторической арене до конца IV в. до н. э.))
Но если проблема действительно только в том, что эти курганы больше не к кому отнести, кроме киммерийцев, последние упоминания о которых исчезают задолго до возвращения скифов из Азии, то у меня есть кандидатуры с культурой восточного происхождения.
Келермесские курганы, кстати говоря, строго следуют в общей канве всех источников о судьбе потерянных колен. Они единичны, уникальны, детально не изучены, разграблены более ста лет назад, и чуть позже распаханы.
И уцелевшие после первого кладоискателя Шульца в 1903 году (часть золота он вроде бы вообще переплавил и продал), и найденные через год уже профессиональным археологом Веселовским золотые и серебряные предметы из этих курганов хранится в особой кладовой Эрмитажа. Наиболее любопытно из них литое серебряное зеркало, покрытое чеканными изображениями в ближневосточном стиле. Здесь и крылатая богиня, и грифоны, и поединок льва с быком и прочее.
Второй довод не менее шаток. Согласно Геродоту возвращение скифов ознаменовалось их битвой с потомками рабов, которые за время отсутствия хозяев сильно размножились и основали свое государство. История как история, если бы не одно «но». У скифов не было такого количества рабов. У них их вообще практически не было. Общественный строй скифов характеризуется как дорабовладельческий, так называемая «военная демократия». Тех же немногих рабов, которые у них все-таки были, скифы, как правило, ослепляли и оскопляли, так что их возможности по организации демографического взрыва были крайне невелики. А вот обозвать рабами бывших пленников ассирийского царя – легко, тем более, что указать, чем в то время пленник отличался от раба, может, наверное, только очень большой специалист.
Естественно, немедленно возразят. Геродот говорит не о Кубани, а о Крыме, о том, что сопротивляющиеся скифам рабы выкопали широкий ров от Таврийских гор до самой широкой части Меотийского озера. Но, честно говоря, в своей четвертой книге «Мельпомена», даже в этом фрагменте о скифах Геродот много еще чего говорит. Там и скифские инновации в дойке кобылиц, и причины ослепления ими рабов, и прочее. Поэтому настаивать на скрупулезной географической точности при общей легкости всего повествования тоже как-то не очень правильно.
Но прежде всего, нам необходимо отчетливо определиться, что именно мы ищем. Мы ведь так и не ответили на вопросы, поставленные в начале этой книжки. Почему мы вообще думаем, что кто-то пропал? И почему нас не устраивают лежащие на поверхности ответы? На мой взгляд, это значительно любопытней даже самих поисков Самбатиона.
ТАЙНА САМБАТИОНА
Комментариев нет:
Отправить комментарий